Шикарным авто и навороченным мотоциклам он предпочитает метро. Надвинув шапку на глаза, он ходит по Москве – без охраны, неузнанный никем. Кипелов известен как человек мягкий и неконфликтный, но это не помешало ему три года назад проявить твёрдость и уйти из АРИИ. Он ушёл, без боя отдав брэнд, чьей визитной карточкой всегда был его голос. Ушёл, чтобы рискнуть и спустя без малого четверть века после начала карьеры начать с начала. Возглавляемая им группа сегодня является самым популярным хард-н-хэви-актом в стране, а может, вообще самой популярной российской рок-группой. Кипелова знают и любят тысячи, десятки тысяч людей. На спетых им песнях выросло уже как минимум три поколения, но время не властно над ним. За последние два десятилетия в отечественной тяжёлой музыке не появилось ни одного реального претендента на его трон – трон короля-отшельника. В конце прошлого года группа КИПЕЛОВ при гостевом участии гитариста RAGE Виктора Смольского (игравшего с «кипеловцами» время от времени и на концертах), записала альбом «Реки времён» – первую полнометражную работу, состоящую исключительно из новых, доселе неопубликованных песен. По сути, это был первый «настоящий» релиз команды. Ближайшим большим событием для группы КИПЕЛОВ станет совместный тур с RAGE, к которому и приурочено интервью. Не так давно было официально объявлено, что состав пополнился вторым постоянным гитаристом – Вячеславом Молчановым. С разговора об этом я и решил начать интервью. Смольский уходит ТЕРРИТОРИЯ КУЛЬТУРЫ: С Молчановым начнёте работать тогда, когда закончите со Смольским запланированные концерты?
ВАЛЕРИЙ КИПЕЛОВ: Поскольку Виктор плотно занят в группе RAGE и помимо группы у него есть ещё и сольные проекты, он не всегда может принимать участие в наших концертах, поэтому возникла необходимость привлечения постоянного гитариста. Музыканты должны быть сыграны.
ТК: Отдельный райдер требует?
ВК: Как к музыканту, претензий к нему нет, нас он вполне устраивал. Он классный гитарист. Но хочется своего – постоянного, проверенного, родного.
Молчанов приходит ВК: Со Славой Молчановым была уникальная ситуация, когда на прослушивании покатило сразу же, с первой минуты. Мы съездили с ним в Вологду и Ярославль, и я попросил сына зайти на сайт, мне интересно было узнать отношение фэнов к нему. Вроде вполне положительные отзывы: новый гитарист, красиво играет. Но я знаю, что надо дать вместе десять концертов, а еще лучше – двадцать, чтобы притереться. Одно дело здесь, в маленькой комнатке играть, а другое – на большой площадке, где у него и волнение может появиться и вообще всё по-другому. Я после первого концерта его спросил: «Ну, как впечатления?» Весь концерт стоит ор, это заводит, ну и отдача появляется, соответственно. Он доволен, и я рад, что отношения нормально складываются. У него есть свой проект, я послушал материал – музыка несколько другая, но видно, что человек с перспективой. А для меня очень важно, чтобы в группе были не просто исполнители, а музыканты. Чтобы предлагали и свою музыку. Нужны личности.
Лидер группы ВК: Не всегда, правда, это благополучно заканчивается. Были у нас в группе личности – Терентьев и Маврин, – но они решили своё дело делать. Хотя никто их здесь особо и не душил. А они посчитали, что всё же в тени находятся. Часто бывало так: мы выезжаем на гастроли, и в городе нужно ехать на интервью – на радио, на телевидение. Я настаивал, чтобы все музыканты группы ездили – кто-то в одно место, кто-то – в другое. Или чтобы каждый брал на себя тот или иной город полностью, в порядке очерёдности. Но на практике, приезжаешь в город, а там говорят: «Мы хотим интервью с Кипеловым». Я объясняю: «Да у нас тут все одинаковые. Просто группа называется КИПЕЛОВ». «Нет, – говорят, – хотим Валерия Кипелова». Настаивают, значит, чтобы ехал я. Поэтому вольно или невольно получается так, что я как бы перетягиваю одеяло на себя.
ТК: Но ведь с другой стороны, в России фронтмен практически всегда являет собой 50% группы, если не больше.
ВК: В принципе, да. Но когда я работал в АРИИ – мы все там, по большому счёту, были на равных. И это меня даже больше устраивало, так как ответственность все делили между собой поровну... Но все вокруг считали, что я – лидер. Хотя в АРИИ я реально никаким лидером не был – ни в идеологии, да и вообще ни в чём. И большинство песен Дубинин с Холстининым писали, а моих вещей на альбомах было по две (трёх, по-моему, ни на одном альбоме не было). Но поскольку я вроде изначально в группе работал и пел все песни, у общественности складывалось впечатление, что я лидер. И ещё именно мне, поскольку я вокалист, приходилось что-то говорить между песнями.
ТК: Народная мифология...
ВК: Ну, да. Из-за этого и получилось, что нынешняя группа получила название КИПЕЛОВ. Опять же не по моему какому-то пожеланию, я абсолютно на этом не настаивал. Но когда у нас в АРИИ возникла в отношениях проблема, Терентьев с Манякиным, которые первыми решили уйти из группы, предложили и мне это сделать вместе с ними. А я спросил: «Как мы будем называться?» Потому что существовала договорённость, что название АРИЯ в случае раскола не будет принадлежать ни нам, ни им. А они говорят: «Чего выдумывать? Что на концертах люди орут, когда мы выходим? Кипелов! Кипелов!» Я ответил: «Ладно, но могут возникнуть проблемы с вашей же стороны. Мне-то всё равно, как будет называться группа. Главное, чтобы она нормально работала». Прошло время, и стало понятно, что я тогда был прав. Проявились негативные моменты внутри коллектива, связанные с этим названием. Вот, помню, награждение премией MTV. Позвонили оттуда: «Нужно чтобы ты приехал, с тобой можно максимум три человека». Но у нас группа – пять человек. А у них, судя по всему, пригласительных не хватило. Идиотизм, конечно, полный. Но я подумал: «Поеду, поскольку мы номинируемся, хотя вряд ли нам что-либо дадут». Я решил не сеять смуту (ведь всех взять не разрешают) и приехал на церемонию один – совершенно спокойно, в сером свитерке и с сумкой, чем, наверное, шокировал присутствующих… Когда объявили победу нашей группы, я не ожидал, честно говоря... Но у ребят остался негатив, в том плане, что «один поехал, а как же остальные? Надо было всё это задвинуть».
ТК: Но такие вещи вполне обсуждаемы между участниками.
ВК: Конечно. Если бы вместо меня в такой ситуации кто-то другой поехал, я бы, например, не обиделся. Но я понимаю, конечно, что ими двигало... Или возьмём проблему с плакатами – и в журналах та же история – отдаём фотографии, где вся группа снята, а требуют такие, где я один. И снова начинается: «Возьмите общую, потому что мы – группа». А в итоге в печати появляется только моя фотография. «Что мы будем объяснять? – говорят в редакциях. – Вот когда ты один – сразу всё понятно». И у нас по этому поводу часто возникали разные нюансы. Всё вместе и привело к тому, что люди стали уходить, поскольку им «надоело находиться в тени и аккомпанировать звезде». Ну что ж, ради Бога, выбор есть у каждого. Если они считают, что так им будет лучше, значит, пусть идут.
Отдых ВК: С одной стороны, желаний у меня вроде как много. А с другой стороны, есть определённая доля усталости. До того как мы с АРИЕЙ разошлись, я пел, песенки какие-то сочинял и ни во что особо не лез. Идеологом был Володя Холстинин, и каждый занимался своими делами. Но поскольку теперь меня объявили лидером и опыта у меня больше, мне приходится заниматься самыми разными вещами. Отчасти в администрирование лезть, отчасти туда, отчасти сюда. И это утомляет, поскольку я так не привык. Хочется с гастролей приехать и пойти в парк гулять, но вместо этого приходится решать проблемы. А сил на всё уже не хватает.
ТК: Но с другой стороны, ты же всё это делаешь ради цели?
ВК: Да. Но усталость никто не отменял. С АРИЕЙ всегда были очень плотные гастрольные графики, и это выматывало. Но у меня так и не получилось никакого перерыва – мы с АРИЕЙ доигрывали вместе последние концерты и параллельно репетировали с новыми музыкантами. А отпуск – он и не наблюдался. Я попросил сделать перерыв с декабря, после концерта в Риге, потому что понял – надо тормознуть. И после этого стало гораздо легче. Ведь то одно заболит, то другое, и другие есть дела помимо музыки – семья, дети, внуки. С ними решать что-то надо. А сейчас съездил – вроде нормально, не так уж и устал.
ТК: А гулять когда?
ВК: Я выбираю время ближе к вечеру, когда начинает темнеть и народ исчезает из Царицынского парка, вылезаю туда и час-два гуляю, просто брожу. Но и там мне сейчас отдых подпортили, начали реконструировать дворец. И хотя к этому времени работы и сворачиваются, всё равно какая-то техника продолжает работать, и уже не то, особенно ближе к замку в воздухе появляется такой запашок – бензин, горюче-смазочные материалы. Было полудикое место, а сейчас хотят сделать, как в Коломенском. С одной стороны, что-то восстанавливают, реставрируют. А с другой – прелесть немножко запущенного парка, к сожалению, будет утрачена. Людей станет больше, уже не скроешься. А так хорошо было, зимой особенно, шапку надел – вообще никто не узнает – и пошёл лазать себе по горам и долам.
Звезда ТК: А как это вообще – быть звездой?
ВК: Да я и не знаю даже. Все атрибуты звёздности мне чужды. Вот, допустим, ездят звёзды на престижных автомобилях. А у меня не сложились отношения с машиной. Я пробовал, конечно, водить, но мне не нравится. Это же нужно всё время заниматься машиной, а ещё по этим пробкам – да пропади оно пропадом. Я сел на метро да поехал. Куда мне ездить? В парк, в Царицыно я доезжаю элементарно на метро. На московские концерты меня друг постоянно привозит и забирает. На дачу отвозит жена – она постоянно водит машину. А остальные моменты – ну, какие? Скандалы? Последнее, что было – это шумиха по поводу нашего раскола с АРИЕЙ, и потом ещё, когда музыканты покидали группу, но это уже не скандал, а возня. В тусовках я не участвую, никакие вечеринки и заказники мы принципиально не играем, так что поводов для скандалов не даём. Посмотришь на настоящих звёзд – там постоянные скандалы, везде статьи соответствующие, люди тусуются, в бутиках одеваются. А мне по барабану, где одеваться – могу в дорогом магазине приобрести вещь, если она мне понравилась, а могу и на своём родном Красногвардейском рынке джинсы купить. Совершенно до лампочки.
Фэны ТК: Узнают тебя только здесь, на маршруте от метро до базы?
ВК: Да, и то не всегда. Я на метро спокойно езжу, а перехватывают меня уже здесь, возле Горбушки. Те, кто примерно знает, в какие дни мы репетируем.
ТК: А с чем подходят?
ВК: Да кто с чем. Кто диск передать хочет, кто впечатлениями поделиться – о прошедших концертах или ещё о чем-то важном. За автографами реже обращаются.
ТК: В чём смысл жизни спрашивают?
ВК: Ну, да. Спрашивают о том, что их волнует. Что группа дальше делать будет. Сейчас, например, очень много вопросов о том, как мы будем со Смольским решать, и что у нас в итоге с новым гитаристом.
ТК: Популярность свою ощущаешь?
ВК: Вот популярность – да. Иногда даже не то, что сильно устаёшь от неё, а просто напрягает. Когда выходишь, допустим, в магазин – хлеба надо купить, а за спиной маячат фанаты и не подходят главное, а идут за тобой, потому что узнали. Или, бывает, торопишься, а они лезут с разными делами, вопросами. Когда не спешишь, и фанаты не доставучие, не агрессивные – всё нормально. Подходят, я расписываюсь… Говорят: «Спасибо!» – и уходят. И порядок. Но иногда начинается: «Пойдём пива попьём, и всё!» Я говорю: «Да, я вообще не пью». Или подъезд весь распишут вдребезги...
ТК: Умное что-либо пишут?
ВК: Умный человек разве будет писать на стене? Редко что-то умное встретишь. Как правило, либо очень сильно ругают, либо очень сильно хвалят.
ТК: А за что ругают?
ВК: А за всё. В первую очередь, по поводу АРИИ – ушёл, бросил, предал. Другие пишут по поводу Артура – поливают грязью.
Беркут ТК: А что ты думаешь об Артуре, как о новом фронтмене АРИИ?
ВК: Знаешь, мне самому неприятно, что в его адрес столько негатива летит – и так и сяк его оскорбляют. Говорят, что он хуже поёт песни, которые я когда-то пел. Кто-то, конечно, наоборот, пытается его защищать... Лично я никогда по поводу Артура ни в одном интервью плохо не говорил. Тем более что я его знал, ещё до того как АРИЯ образовалась. Мы с ним встречались ещё в ансамбле ЛЕЙСЯ, ПЕСНЯ, и я очень хорошо к нему отношусь. Просто так сложилась жизнь, и сейчас ему тяжело – у него очень непростая роль. Некоторые принимают его, некоторые не принимают. Я вспоминаю себя в той же роли. Была точно такая же история, когда мы пришли в ПОЮЩИЕ СЕРДЦА и на базе этого коллектива начала образовываться рок-группа. Раньше в ПОЮЩИХ СЕРДЦАХ пел Коля Носков, и его песни остались, а нового репертуара не было. И мне приходилось петь его вещи, тухмановские, которые были мне как вокалисту низки и жутко неудобны. Может, мне и не так доставалось, как Артуру, потому что ПОЮЩИЕ СЕРДЦА ещё не успели так раскрутиться при Носкове, как раскрутилась впоследствии АРИЯ при мне, не было ещё такого ажиотажа, но тем не менее я прекрасно его понимаю. Артуру тяжело, и я ему не завидую. Я слышал, что в АРИИ существует определённое недовольство Артуром и что они думают о смене вокалиста – ну, что можно сказать? Им нелегко будет найти замену Беркуту, он очень профессиональный человек на самом деле. В АВТОГРАФЕ я его слышал, на последнем концерте он пел просто супер, это – его.
О вокалистах ТК: А почему у нас так мало хороших вокалистов – гораздо меньше, чем музыкантов-инструменталистов высокого уровня?
ВК: Да, как ни странно, это так. Трудно сказать, почему. Вот если взять наше поколение, 58-го – начала 60-х годов рождения... Мы в своё время отрицали вокально-инструментальные ансамбли, хотя были среди них и неплохие. Мне, скажем, всегда ПЕСНЯРЫ нравились. А были ещё всякие ПЛАМЯ и иже с ними, которые мне не нравились. Но все кого ни возьми воспитывались на западном роке – гитаристы снимали Блэкмора, вокалисты пытались петь, как Ковердейл, Гиллан, Плант, Холдер из SLADE или Фогерти из CREEDENCE. На этих музыкантах старались учиться. А нынешнее поколение старается учиться уже на другом. Можно по-разному относиться к группам, которые крутятся на «Нашем Радио», но вокалистов приличных, по большому счёту, там нет. То, как они поют, я называю «питерской манеркой» – поют блеющим голоском, непоставленным. Есть, конечно, и в этом своя фишка – я понимаю... Но они просто на другом воспитаны и не стараются петь, как настоящие профессионалы. И тенденции к этому нет. И потом, есть ещё множество групп, которые поют так, как я вообще не умею. (Рычит.) Как это называется? Гроулинг? Тут тоже надо учиться. Вообще, голос – это сложный инструмент, его беречь нужно. Вокалист должен во многом себе отказывать. Я знаю, что некоторые начинающие вокалисты, даже с хорошими данными, очень быстро портят себе голос, потому что не берегут его, сразу начинают орать на всю катушку. Группы же в основном работают в клубах, и певцы срывают себе голоса. И ещё нужна хотя бы какая-то подготовка.
ВИА
ВК: У меня было 5 лет работы в ансамбле ЛЕЙСЯ, ПЕСНЯ и я об этом нисколько не жалею, потому что это огромный опыт. Там были хорошие музыканты, которые, быть может, и не любили особо тяжёлую музыку, но любили другую – Стиви Уандера, Рэя Чарлза. Я и сам эту музыку очень любил, хотя и совершенно другую тоже любил. В ансамбле пели Коля Расторгуев, я, и ещё были вокалисты. Каждый пел по одной¬-две сольных вещи, а остальное – групповое пение. «Родная земля»… Очень много добрынинских вещей пели. Набирался опыта. Концертов была масса – в месяц могли и 85 концертов отработать. По 3, по 4, по 5 концертов в день. Один раз даже 7 было! Всё это дало опыт, который, грубо говоря, не пропивается с годами и не проходит бесследно. Я с огромным удовольствием вспоминаю ансамбль ЛЕЙСЯ, ПЕСНЯ. Пусть это и был, по нынешним меркам, попсовый коллектив, но мы играли всегда вживую – ни одного фанерного концерта за пять лет работы. Мы даже мониторов не имели! Пели без них, потому что не было мониторов тогда – это же был 80-й год. Мы BEATLES старались петь и добрынинские песни раскладывали на голоса. У меня сохранились записи того времени. Я послушал и удивился, насколько всё нормально звучало и насколько стройно мы пели. Барыкин, Кузьмин – все они из того же времени, может пораньше чуток, чем я. Тоже работали в ансамблях массу концертов, в которых голос закаляется. У молодёжи, работающей в клубе раз или два в месяц, такого опыта быть не может. Но подход такой: а чего там петь – я и так спою. Есть, конечно, ребята, которые занимаются, но их мало... Я никогда не отрицаю своё виашное прошлое. Знаю, что многие это делают – вымарывают из биографии участие в ансамблях. Но для меня это часть жизни, почему я должен от неё отказываться? Российская хэви-сцена
ТК: У нас огромное количество групп играет хэви-метал старой школы, и вроде бы стиль довольно популярен. Иерархия сложилась очень чёткая: сверху КИПЕЛОВ, ниже идёт АРИЯ, ниже МАСТЕР, ЛЕГИОН, ЧЁРНЫЙ ОБЕЛИСК, ЭПИДЕМИЯ, CATHARSIS. Ниже E.S.T., ЧЁРНЫЙ КОФЕ, а за ними ещё 150 тысяч групп – на олимпийской дистанции. И все, кроме вашего коллектива, работают в клубах.
ВК: Я бы МАСТЕР отметил – они очень хорошие музыканты, особенно Алик Грановский, который играет просто здорово. И ещё ЧЁРНЫЙ ОБЕЛИСК. Мне очень нравится, как они пишут в студии. У нас не так много групп, которые умеют записываться нормально. Вот мы, несмотря на весь свой статус, всегда имели проблемы с записью – что в АРИИ, что здесь. Возвращаясь к МАСТЕРУ, хочу сказать, что немножко не туда группа со своей музыкой повернула, вот эти все метания – они губительны. Много было очень популярных тяжёлых команд. Вот и Варшавский, который пытается реанимировать ЧЁРНЫЙ КОФЕ. Работает вроде – но это уже не тот ЧЁРНЫЙ КОФЕ, что был тогда: и музыканты другие, и сам Варшавский уже не тот, и время он потерял, когда ушёл со сцены и уехал в Америку – многие, к большому сожалению, его просто забыли. И КРУИЗ пытается реанимироваться в различных вариантах – Гаина пробует вернуться, и без Гаины группа существует – с Сашей Мониным, но они немножко другую музыку играют. На самом деле, я не знаю точно, с чем связан закат этих групп и почему мы и АРИЯ остаёмся наверху. Но я знаю, что мне удалось избежать всяких метаний и в АРИИ, и теперь вот здесь – стиль остался похожим, хоть и трудно это назвать совсем уж хэви-металом. У меня всегда ориентирами были Озборн, JUDAS PRIEST и IRON MAIDEN – вот это всё во что-то такое и замешивалось. Можно ещё добавить METALLICA, но они, пожалуй, никогда не имели на меня большого влияния, хотя группа классная. Они больше должны бы вдохновлять МАСТЕР, который поначалу играл музыку ближе к трэшу. А у меня было всегда желание играть более мелодичную музыку, чтобы она была запоминающейся и самому нравилась. Всё-таки я выходец из вокально-инструментальных времён.
Вкусы
ВК: Я не отрицаю другие течения, нормально к ним отношусь, если они действительно цепляют. В группе играют ребята, которые помоложе меня, и вкусы у них другие. Иногда я называю какие-то песни JUDAS PRIEST, или ещё древнее – URIAH HEEP, а они их просто не знают. Но они приносят IN FLAMES или свою любимую армянскую группу SYSTEM OF A DOWN. Мне там тоже отдельные песни очень нравятся, есть чему поучиться, тем более что времена меняются и поэтому надо постоянно для себя открывать что-то новое. Мне безумно понравились MUSE. Просто потрясающая команда. Произвела на меня настолько же сильное впечатление, как когда-то SLADE и CREEDENCE, хотя это совсем другое, конечно. Я поражён их мелодикой! Правда, многие говорят, что MUSE – отголоски RADIOHEAD. Ну, мы тоже никогда не были оригинальными! Не мы придумали направление и течение, в котором играем. Каждый может найти в песнях, спетых мной, влияние той или иной группы. К тому же, мы всегда смотрели, как там люди двигаются, снимали их манеру работы во время выступления.
Влияние на людей
ТК: Так или иначе, в своём стиле вы преуспели больше, чем кто бы то ни было в России.
ВК: Может быть, да. Это связано с песнями, которые кого-то цепляли...
ТК: И которые куда-то кого-то привели.
ВК: Да, и порой мы сами не ожидали, что так будет. Пишешь песню, заранее и не предполагая, о чём она должна быть. Начинаем прикидывать текст. Достаточно спонтанно всё происходит: «Подошла тема?» – «Вроде да». А потом люди начинают письма писать, что песня всё внутри перевернула, помогла выжить. Сам порой удивляешься – ведь не вкладывали в песню тот смысл, который в ней видят. Даже если взять вещи, сделанные с АРИЕЙ, ту же «Игру с огнём» про Паганини. Народ стал интересоваться, покупать отечественный фильм о Паганини на видеокассетах. Или «Кровь за кровь». Те, кто вообще никогда не знал Булгакова, начали его читать. Просто кто-то где-то упомянул о том, что песня «по мотивам», и всё.
ТК: Такая вот просветительская функция...
ВК: Наверное, хотя никто не брал на себя специально такую роль, но приятно было, что кто-то ходит на концерты не просто поорать. Есть и такая часть людей (и я понимаю их прекрасно), которой надо отвязаться. Но мне приятно, что есть и те, кто пытается вникнуть в текст песни, чтобы понять для чего мы всё это сделали.
Песня «Я свободен» ТК: Ты почувствовал смену аудитории в сторону увеличения доли более солидных людей на концертах, после того как начал исполнять новый репертуар?
ВК: Да, я почувствовал, но это не пластинка повлияла, а одна-единственная песня – «Я свободен». Это абсолютно точно. Мы с Мавриным записали её на нашем совместном альбоме в 97-м. Она вышла на пластинке, и никто её особо не запомнил. Кто знал – тем она и нравилась. А потом, поскольку не было новых песен, мы её переписали, и она обрела второе дыхание, стала крутиться везде. И после этого возрастной ценз увеличился, стали приходить дамы преклонного возраста.
ТК: Дамы, наверное, ужасно обламываются?
ВК: По-разному бывает. Обламываются те, которые сидят в vip-ложе, куда билеты стоят дорого. Основной наш контингент, соответственно, туда не попадает – я ребят прекрасно понимаю, но цены не мы назначаем. И вот я смотрю в зал, а все передние ряды занимает публика, которая пришла послушать песню «Я свободен» и ещё, может быть, парочку лирических баллад. А мы же не можем концерт с «Я свободен» начать. И вот они сидят перед нами, некоторые даже заткнув уши, в ожидании песни «Я свободен». А основные фэны наши на галёрке, и это всегда страшно обламывает, но ничего не сделаешь. Мы не делим пришедших на концерт на плохих и хороших, своих и чужих – они заплатили за билет, и мы должны работать для всех одинаково. Исполняется песня «Я свободен», но из vip-лож почему-то не уходят, представляешь? Вот что удивительно. Может, денег заплаченных жалко, а может, интересно становится, что будет дальше.
ТК: Как по-твоему, группа КИПЕЛОВ сильно выпадает из поля «русского рока»?
ВК: В принципе, да. Но мы очень благодарны «Нашему Радио» – это единственная станция, которая нас постоянно поддерживает. Раньше мы были в некоторой изоляции. Правда, «Наше» всегда брало только баллады и лишь недавно согласилось крутить «Не сейчас». А «Я свободен» крутили вообще безумно много и долго, пока не натёрли всем мозоли на ушах этой песней.
ТК: Ты жалеешь, что её «перекрутили»?
ВК: Жалею, даже у меня стало к ней совсем другое отношение. С одной стороны, песня популярна, а с другой – не хотелось бы остаться в памяти народной исполнителем лишь этой песни. Многие на радио и телевидении стремятся давать песню больше и больше, но забывают, что появляется опасность надоесть. Дошло до того, что когда я покупаю сигареты, продавщица из ларька мне кричит: «А, привет! Я свободен!» Или прихожу на мой родной Красногвардейский рынок – так там раньше из динамиков лишь «Мальчик хочет в Тамбов» можно было услышать, а теперь – «Я свободен», и за мной азербайджанский торговец бежит с диском: «Подпиши, пожалуйста». Я подписываю. Такой популярности я не помню.
читать далее
